В прошлом году Vogue меня на свой ужин звал, и звал заранее -- мне не пришлось в последний момент утрясать расписание. А в этом году -- вышла какая-то непонятка. Мне передали, что некая неизвестная мне Аня Рыжова, которая с недавнего времени возглавляет PR Сonde Nast, сказала: "если бы она лично мне позвонила, мы бы все решили, а она звонила всему Conde Nast, кроме меня".
Я сильно удивилась. Во-первых, я звонила только своей давнишней приятельнице Ире Алексеевой. Но если Cond Nast приятно думать и пиарить фишку, что я звоню им всем, прям вот названиваю, так к ним хочу, -- ну, ради Бога, думайте, что вы такие исключительные. Правда, какого хера в этой ситуации я должна вообще кому-то звонить, я не понимаю. Светских мероприятий хуева туча, а я одна :)))
Ну, а в третьих, фотограф Валера Левитин за час до ужина журнала Вогуе сообщает мне, что Аню Рыжову я сто лет знаю, что это бывшая Аня Шабалтас.
И тут я хватаюсь за голову. С Аней Шабалтас я знакома еще по прошлой жизни. Когда я не была светским обозревателем, а просто приехала в Москву в надежде пробиться, мы дружили. Я морально поддерживала Аню, когда она ушла из FF, где на ней все держалось, и отважилась на свой PR-бизнес. Но уже через полгода этого бизнеса мне с Аней пришлось резко и жестко раздружиться. Это был первый и последний раз в моей жизни, когда я сливала подруг суровых дней.
Мне не свойственно сливать старых друзей, я по жизни за дружбу держусь, особенно -- за женскую дружбу. Но Аня стала исключением. Как только мы стали отношаться по принципу "пиарщик-журналист", выяснилось, что Аня, к сожалению, выбрала для себя давящий стиль работы, -- танки идут ромбом, и это для меня не просто неприемлемо, а неприемлемо категорически. Любой пиарщик, который считает, что я ему что-то должна, отправится на хуй без разговоров. По секрету скажу, что другие журналисты тоже от этого лезут на стенку.
Поссорились мы после Fashion Day Крокуса какого-то лохматого года. Мероприятие это очень коммерческое, для Известий оно не подходило - формат не наш. Тем не менее, только в рамках программы "я не сливаю старых друзей", я поперлась в ноябрьские праздники загород, на МКАД, на этот чертов день. Полосы у нас не было -- праздники. Ко мне до кучи приехала тогда еще живая тетка. И, проклиная все на свете, я прусь на этот безнадежный шумный ивентище. Только, заметьте, ради Ани. (Как раз к осени выяснилось, что Аня не на шутку обижается, когда на ее мероприятия не приходишь). Ну, поздоровалась, пошлялась и поехала домой, проклиная спущенный в унитаз выходной.
А через несколько дней звонит Аня и требовательным таким голоском говорит: "Так, я не поняла, а где статья?!!!"
И после этого благополучно идет туда же, куда всех послылал Полонский.
И вот, значит, девушку-атаку назначают на Conde Nast. Я, как узнала, вздрогнула. А еще я узнала, что девушка-атака жестко продавливала в Коммерс фотографию Вики Давыдовой. Что является грубейшим нарушением этики работы с журналистом -- раз, и полной бессмыслицей -- два. Потому что Коммерс никогда не продавишь. Или фейс интересен их читателям, или -- нет. Фейс Вики не является вожделенным для читателей Викенда. И давить -- только вызывать огонь на себя.
Далее, вот чуть ли не сегодня Аня наехала еще на одну мою коллегу -- почему, мол, так мало о вечере Vogue написано? Что за дела?
И я перекрестилась, что я не пошла на вечер Vogue. Потому что не выношу никакого давления. Входить в отношения с Аней это значит -- будут звонки, претензии, требования, наезды. Ну его нах. Себе дороже. У меня есть свои источники информации -- они мне всегда все расскажут, и не потому что я такая охуительная, а потому что все хотят сотрудничать со следствием, чтобы их поменьше стебали, и это -- принцип работы светской хроники. На сам ивент я точно не рвусь -- лица сплошь знакомые, уже вдоль и поперек изучены, всех их я уже видела на Кинотавре, и со всеми даже переобщалась. Без дела я ходить на мероприятия не люблю -- иду только по работе. И для нас, когда не зовут это выгодней, чем когда позвали, -- у меня руки не связаны, я могу стебаться так, как хочу.
К этому вечеру я всегда была доброжелательна, но прошу учесть, что вечеров -- хуева туча, а читаемых светских колумнистов -- с гулькин хуй. И Vogue заинтересован в подробной отписке, и потому должен звонить сам. (Или писать, писать удобнее, так как к телефону я часто не подхожу по причине бомбардировки пиарщиками и телевидением). И уж простите, хамство, конечно, но -- по факту, правда -- пока что все-таки мой медийный вес больше Аниного, а метафизический хер -- больше, и потому все-таки звонить должна она мне, а не наоборот.
И вот еще важно: я понимаю, что этим постом подставляю Аню и порчу ей малину с новым назначением. Но мой личный комфорт и дальнейшие комфортные взаимоотношения с организаторами событий для меня важнее, чем Анина карьера, тут я выбираю себя, дорогушу. Я хочу, чтобы мои взаимодействия с Conde Nast были комфортными. А высказать все это Ане в лицо и отстроить ее я не могу, -- у меня утробный ужас перед ее давлением, и танковый стиль пиара меня доводит до бешества. Поверьте, не только меня. Мои коллеги сначала злились, а теперь -- рвут и мечут.
Короче, дорогие друзья, если вы хотите каким-то образом со мной взаимодействовать, объясните пожалуйста своей PR-woman, что НЕ НАДО ПУШКАТЬ!!!!!!
Не надо звонить и спрашивать "а почему так мало", "так, я не поняла, где статья?", "мне нужно, чтобы там стояла Викино фото" и прочее. Звонить вам за приглашением никто не будет -- людям периодически надо просираться, + собственную неприкосновенность зарабатывать, и потому сольют все до мелочей. Требования, предъявы, гонор типа "пусть она мне позвонит" -- все это не работает вам на пользу, а ваши мероприятия (и вас) начинаешь уже просто ненавидеть. Есть, в конце-концов, Жук Мария, которая умеет работать с прессой, и ее пиарщики до белого каления не доводят. Есть Насоновские, которые никогда не предъявляют, а только лишь вежливо просят, и то, --- без давления, аккуратно, ненавязчиво. Вагиф из Ауди как-то грамотно общался с прессой. Есть, короче, образцы вменяемой работы. А под давлением все ухудшается. В том числе, и ваше паблисити.
ПС.
Еще раз -- нет у меня желания потопить вашего пиарщика. Есть желание выстроить здоровые отношения. А для этого надо чтобы этот самый пиарщик унялся и прекратил давить на моих коллег, никогда не давил на меня и засунул куда подальше гонор типа "пусть она сама мне позвонит" и тихо и ненавязчиво организовывал положительное паблисити.
Если бы я не боялась нарваться на давление, то я бы высказала все это в лицо, и не на всю страну. Но у меня нет гарантий, что меня услышат, а лично попадать под каток не желаю. Посему прибегла к посредничеству ЖЖ. Как-то так.
Я сильно удивилась. Во-первых, я звонила только своей давнишней приятельнице Ире Алексеевой. Но если Cond Nast приятно думать и пиарить фишку, что я звоню им всем, прям вот названиваю, так к ним хочу, -- ну, ради Бога, думайте, что вы такие исключительные. Правда, какого хера в этой ситуации я должна вообще кому-то звонить, я не понимаю. Светских мероприятий хуева туча, а я одна :)))
Ну, а в третьих, фотограф Валера Левитин за час до ужина журнала Вогуе сообщает мне, что Аню Рыжову я сто лет знаю, что это бывшая Аня Шабалтас.
И тут я хватаюсь за голову. С Аней Шабалтас я знакома еще по прошлой жизни. Когда я не была светским обозревателем, а просто приехала в Москву в надежде пробиться, мы дружили. Я морально поддерживала Аню, когда она ушла из FF, где на ней все держалось, и отважилась на свой PR-бизнес. Но уже через полгода этого бизнеса мне с Аней пришлось резко и жестко раздружиться. Это был первый и последний раз в моей жизни, когда я сливала подруг суровых дней.
Мне не свойственно сливать старых друзей, я по жизни за дружбу держусь, особенно -- за женскую дружбу. Но Аня стала исключением. Как только мы стали отношаться по принципу "пиарщик-журналист", выяснилось, что Аня, к сожалению, выбрала для себя давящий стиль работы, -- танки идут ромбом, и это для меня не просто неприемлемо, а неприемлемо категорически. Любой пиарщик, который считает, что я ему что-то должна, отправится на хуй без разговоров. По секрету скажу, что другие журналисты тоже от этого лезут на стенку.
Поссорились мы после Fashion Day Крокуса какого-то лохматого года. Мероприятие это очень коммерческое, для Известий оно не подходило - формат не наш. Тем не менее, только в рамках программы "я не сливаю старых друзей", я поперлась в ноябрьские праздники загород, на МКАД, на этот чертов день. Полосы у нас не было -- праздники. Ко мне до кучи приехала тогда еще живая тетка. И, проклиная все на свете, я прусь на этот безнадежный шумный ивентище. Только, заметьте, ради Ани. (Как раз к осени выяснилось, что Аня не на шутку обижается, когда на ее мероприятия не приходишь). Ну, поздоровалась, пошлялась и поехала домой, проклиная спущенный в унитаз выходной.
А через несколько дней звонит Аня и требовательным таким голоском говорит: "Так, я не поняла, а где статья?!!!"
И после этого благополучно идет туда же, куда всех послылал Полонский.
И вот, значит, девушку-атаку назначают на Conde Nast. Я, как узнала, вздрогнула. А еще я узнала, что девушка-атака жестко продавливала в Коммерс фотографию Вики Давыдовой. Что является грубейшим нарушением этики работы с журналистом -- раз, и полной бессмыслицей -- два. Потому что Коммерс никогда не продавишь. Или фейс интересен их читателям, или -- нет. Фейс Вики не является вожделенным для читателей Викенда. И давить -- только вызывать огонь на себя.
Далее, вот чуть ли не сегодня Аня наехала еще на одну мою коллегу -- почему, мол, так мало о вечере Vogue написано? Что за дела?
И я перекрестилась, что я не пошла на вечер Vogue. Потому что не выношу никакого давления. Входить в отношения с Аней это значит -- будут звонки, претензии, требования, наезды. Ну его нах. Себе дороже. У меня есть свои источники информации -- они мне всегда все расскажут, и не потому что я такая охуительная, а потому что все хотят сотрудничать со следствием, чтобы их поменьше стебали, и это -- принцип работы светской хроники. На сам ивент я точно не рвусь -- лица сплошь знакомые, уже вдоль и поперек изучены, всех их я уже видела на Кинотавре, и со всеми даже переобщалась. Без дела я ходить на мероприятия не люблю -- иду только по работе. И для нас, когда не зовут это выгодней, чем когда позвали, -- у меня руки не связаны, я могу стебаться так, как хочу.
К этому вечеру я всегда была доброжелательна, но прошу учесть, что вечеров -- хуева туча, а читаемых светских колумнистов -- с гулькин хуй. И Vogue заинтересован в подробной отписке, и потому должен звонить сам. (Или писать, писать удобнее, так как к телефону я часто не подхожу по причине бомбардировки пиарщиками и телевидением). И уж простите, хамство, конечно, но -- по факту, правда -- пока что все-таки мой медийный вес больше Аниного, а метафизический хер -- больше, и потому все-таки звонить должна она мне, а не наоборот.
И вот еще важно: я понимаю, что этим постом подставляю Аню и порчу ей малину с новым назначением. Но мой личный комфорт и дальнейшие комфортные взаимоотношения с организаторами событий для меня важнее, чем Анина карьера, тут я выбираю себя, дорогушу. Я хочу, чтобы мои взаимодействия с Conde Nast были комфортными. А высказать все это Ане в лицо и отстроить ее я не могу, -- у меня утробный ужас перед ее давлением, и танковый стиль пиара меня доводит до бешества. Поверьте, не только меня. Мои коллеги сначала злились, а теперь -- рвут и мечут.
Короче, дорогие друзья, если вы хотите каким-то образом со мной взаимодействовать, объясните пожалуйста своей PR-woman, что НЕ НАДО ПУШКАТЬ!!!!!!
Не надо звонить и спрашивать "а почему так мало", "так, я не поняла, где статья?", "мне нужно, чтобы там стояла Викино фото" и прочее. Звонить вам за приглашением никто не будет -- людям периодически надо просираться, + собственную неприкосновенность зарабатывать, и потому сольют все до мелочей. Требования, предъявы, гонор типа "пусть она мне позвонит" -- все это не работает вам на пользу, а ваши мероприятия (и вас) начинаешь уже просто ненавидеть. Есть, в конце-концов, Жук Мария, которая умеет работать с прессой, и ее пиарщики до белого каления не доводят. Есть Насоновские, которые никогда не предъявляют, а только лишь вежливо просят, и то, --- без давления, аккуратно, ненавязчиво. Вагиф из Ауди как-то грамотно общался с прессой. Есть, короче, образцы вменяемой работы. А под давлением все ухудшается. В том числе, и ваше паблисити.
ПС.
Еще раз -- нет у меня желания потопить вашего пиарщика. Есть желание выстроить здоровые отношения. А для этого надо чтобы этот самый пиарщик унялся и прекратил давить на моих коллег, никогда не давил на меня и засунул куда подальше гонор типа "пусть она сама мне позвонит" и тихо и ненавязчиво организовывал положительное паблисити.
Если бы я не боялась нарваться на давление, то я бы высказала все это в лицо, и не на всю страну. Но у меня нет гарантий, что меня услышат, а лично попадать под каток не желаю. Посему прибегла к посредничеству ЖЖ. Как-то так.